Vl.Vysotsky. I. Iz dorozhnogo dnevnika.

I. ИЗ ДОРОЖНОГО ДНЕВНИКА
	Ожидание длилось,
		а проводы были недолги.
	Пожелали друзья:
		"В добрый путь, чтобы все без помех".
	И четыре страны
		предо мной расстелили дороги,
	И четыре границы
		шлагбаумы подняли вверх.

	Тени голых берез
		добровольно легли под колеса,
	Залоснилось шоссе
		и штыком заострилось вдали.
	Вечный смертник-комар
		разбивался у самого носа,
	Превращая стекло лобовое
		в картину Дали.

	Сколько смелых мазков
		на причудливом мертовм покрове,
	Сколько серых мозгов
		и комарьих раздавленных плевр!
	Вот взорвался один,
		до отвала напившийся крови,
	Ярко-красным пятном
		завершая дорожный шедевр.

	И сумбурные мысли,
		лениво стучавшие в темя,
	Устремились в пробой -
		ну попробуй-ка останови!
	И в машину ко мне
		постучало просительно время.
	Я впустил это время,
		замешанное на крови.
	И сейчас же в кабину
		глаза из бинтов заглянули
	И спросили: "Куда ты?
		на запад? Вертайся назад!.."
	Я ответить не смог:
		по обшивке царапнули пули.
	Я услышал: "Ложись!
		Берегись! Проскочили! Бомбят!"

	Этот первый налет
		оказался не так чтобы очень:
	Схоронили кого-то,
		прикрыв его кипой газет,
	Вышли чьи-то фигуры -
		назад, на шоссе - из обочин,
	Как лет тридцать спустя,
		на машину мою поглазеть.

	И исчезло шоссе -
		мой единственный верный фарватер.
	Только - елей стволы
		без обрубленных минами крон.
	Бестелесый поток
		обтекал не спеша радиатор.
	Я за сутки пути
		не продвинулся ни на микрон.

	Я уснул за рулем.
		Я давно разомлел до зевоты.
	Ущипнуть себя за ухо
		или глаза протереть?
	В кресле рядом с собой
		я увидел сержанта пехоты.
	"Ишь, трофейная пакость,- сказал он,-
		удобно сидеть".

	Мы поели с сержантом
		домашних котлет и редиски,
	Он опять удивился:
		Откуда такое в войну?
	"Я, браток,- говорит,-
		восемь дней как позавтракал в Минске.
	Ну, спасибо, езжай!
		будет время, опять загляну..."

	Он ушел на Восток
		со своим поредевшим отрядом.
	Снова мирное время
		в кабину вошло сквозь броню.
	Это время глядело
		единственной женщиной рядом.
	И она мне сказала:
		"Устал? Отдохни - я сменю".

	Все в порядке, на месте,-
		Мы едем к границе, нас двое.
	Тридцать лет отделяет
		от только что виденных встреч.
	Вот забегали щетки,
		отмыли стекло лобовое,-
	Мы увидели знаки,
		что призваны предостеречь.

	Кроме редких ухабов,
		ничто на войну не похоже.
	Только лес молодой,
		да сквозь снова налипшую грязь
	Два огромных штыка
		полоснули морозом по коже,
	Остриями - по мирному -
		кверху, а не накренясь.

	Здесь, на трассе прямой,
		мне,
		 не знавшему пуль,
		    показалось,
	Что и я где-то здесь
		довоевывал невдалеке.
	Потому для меня
		и шоссе, словно штык, заострялось,
	И лохмотия свастик
		болтались на этом штыке.


	1973
Примечание:
Весь цикл написан во время первой автомобильной поездки с женой, М. Влади, во Францию.

См. также:
II. Пятна на солнце
III. Дороги... дороги...